Аэроторпеды возвращаются назад - Страница 71

Полковник поглядел в бинокль: действительно, на том берегу виднелись два источника, которых раньше никто не замечал.

— И пар поднимается, — с интересом произнес полковник Ницберг. — Должно быть — минеральные источники.

Никогда не слышал, что в этой местности имеются минеральные источники, да еще и горячие!..

Но ему, как командиру участка, в сущности было все равно. Источники — пускай будут источники. И полковник Ницберг занялся другими делами.

Однако через полчаса к нему прибежал встревоженный дежурный офицер:

— Господин полковник, — доложил он, — эти источники не горячие, а наоборот — очень холодные…

Полковник внимательно посмотрел на него:

— Друг мой, сколько коньяка вы сегодня выпили? — саркастически спросил он. — Какое мне дело до того, горячие эти источники или холодные?

Но офицер продолжал:

— Господин полковник, они слишком холодные. Около них образуется лед.

Полковник широко улыбнулся:

— Подайте рапорт о болезни. Бывает, друг мой. Сегодня такая жара, а вы еще коньяк добавили. Вот вам и мерещатся всякие нелепицы. Как это в Африке называется — мираж, вроде бы?

— Господин полковник, я не шучу, я не пьян и жара тут не при чем. Я вполне отвечаю за свои слова. От источников поднимается пар, а вокруг на реке образуется ледяная пленка. Пожалуйста, посмотрите сами…

— Только для того, чтобы посадить вас на гауптвахту за неуместные шутки?.. Ладно, пойдемте. Покажите мне ваш лед в эту жару!..

Полковник Ницберг прошел к наблюдательному пункту, посмотрел в бинокль — и остолбенел: офицер говорил правду. Улыбка сбежала с его лица, полковник удивленно протер глаза. Да, происходило что–то невероятное…

Собственными глазами полковник Ницберг видел две узкие струйки воды из источников, медленно стекавшие вниз, к реке. Над струйками поднимался легкий пар, как над потоками горячей воды. Такой же пар, но только гуще и белее, стоял над речной водой в том месте, где в нее впадали ручейки. Все это было похоже на обыкновенные горячие минеральные источники. Однако…

Однако от струй, насколько позволял видеть густой пар, расходилась по речной воде блестящая тоненькая корочка льда. Корка блестела под жгучими лучами солнца, но не таяла. А может, и таяла, но образовывалась снова. Главное

— она была здесь, перед глазами, эта ледяная пленка, она возникала из горячих на вид струй источников, одетых паром… Удивительно, бессмысленно, невозможно, — но факт. Полковник еще раз, как в детстве, ущипнул себя за руку: не сон ли это, не снятся ли ему и источники, и пар, и лед в жару… Нет, он не спал, он даже чуть вскрикнул от боли. Да, все это явь. Но — что же все это означает?

Может — это какая–то хитрость большевиков? Полковник тревожно посмотрел на восточный берег: нет, там все было так же пусто, как и раньше. Те же кусты, трава, песок. Ни единого живого существа; далеко, примерно в километре, видны советские траншеи. Что же это означает?..

Полковник ничего не смог придумать. Он снова посмотрел на источники: пар и лед, лед и пар…

— Ну–ка, всыпьте по этим струям из пулеметов, — сказал он.

Приказ был передан по телефону в ближайшее пулеметное гнездо. Через полминуты вода под источниками забурлила, заклокотала. Пули разбили тоненькую ледяную пленку, раскидали ее блестящими осколками в воздухе, подбросили вверх веселые фонтанчики воды. Пулеметная лента закончилась. Полковник вновь поглядел в бинокль: ручейки бежали по–прежнему спокойно, над ними поднимался пар — и на поверхности воды снова возникала тонкая ледяная пленка…

— Ни черта не понимаю…

Полковник злобно сплюнул и пошел назад. Его догнал дежурный офицер и спросил:

— Может, послать рапорт в штаб?

— Посылайте рапорт в штаб, к черту, к дьяволу, куда хотите, — в ярости ответил полковник Ницберг, — я ни черта не понимаю. Я не привык оказываться в сказке!…

Дежурный офицер все же отослал рапорт. И только поэтому мы имеем возможность так подробно рассказать о начале событий на реке Жлейке — рапорт дежурного офицера остался в штабе и был впоследствии найден во время разборки архивов боевых действий. Это — единственный документ, написанный очевидцем первого появления таинственных струй «холодного кипятка».

Есть основания полагать, что такие же случаи произошли и в некоторых других местах того же участка фронта. Загадочные источники возникли в нескольких местах одновременно — и везде они вызвали удивление и ничего более. Никто не мог догадаться об их истинной роли.

День шел к концу — и все оставалось таким же, каким было утром. Пулеметчики еще несколько раз обстреляли загадочную ледяную пленку; несколько раз снова взлетали вверх блестящие осколки льда и вода вокруг струй вновь затягивалась все такой же тоненькой коркой льда. Наблюдатели, заступившие на ночное дежурство, получили строгий приказ — как можно пристальное следить за советским, восточным берегом.

Полковник Ницберг рассуждал так:

— Что это за ручейки — я не знаю. Однако излишняя осторожность никогда не повредит. Может, это какой–то большевистский фокус?..

Около двенадцати ночи полковник решил еще раз поглядеть на загадочные источники. На наблюдательном пункте его встретил дежурный:

— Только что хотел звонить вам, господин полковник. Происходит что–то сверхъестественное. Струи превратились в потоки, они просто бушуют. А главное — река вокруг них покрывается льдом…

Перемена была заметна с первого взгляда. Тихие струйки превратились в бурные потоки; вода, словно кипяток, беспрестанно дымилась. Над рекой стлалась туча белого пара. А на воде, словно вытесненный из глубины, все время нарастал прозрачный лед. Это была уже не тоненькая пленка: толстый слой льда, освещенный голубоватыми лучами прожекторов, покрывал почти всю реку. Лед в июле?.. Лед, что в июльскую ночь постепенно сковывает реку от берега до берега?..