Аэроторпеды возвращаются назад - Страница 34

— Ты говоришь — начать преследование бегущего врага?.. Хорошо, но для этого необходимо, прежде всего, чтобы он начал убегать. А именно этого я что–то не вижу, — с ноткой иронии ответил Джонни.

— Увидишь! — горячо воскликнул Дик. — Увидишь завтра утром. Армия генерала Древора начинает наступление всем фронтом. И, если это наступление не станет решительным и переломным ударом, я признаю, что ошибался. Понимаешь? Они, эти большевики, не могут знать наших планов. Они не предусмотрели эти планы. Они не готовы к нашему наступлению. И это определит исход дела.

— Они точно так же были не готовы к воздушному наступлению генерала Ренуара… по крайней мере, так считал он и мы с ним… а что из этого вышло!..

— Одно поражение не определяет исход всей войны, Джонни. Напротив, теперь мы уже достаточно хорошо знаем, с кем имеем дело. И, учитывая все, взвесив все возможности, мы победим. Мы сметем их нашей техникой. Миллионов красноармейцев не хватит для того, чтобы остановить победоносное шествие наших машин, которые раздавят их, как грибы…

Джонни слушал Дика, а перед глазами вставало страшное зрелище атаки прыгающих танков, мчавшихся на позиции противника. Он снова видел эту картину: вот танк разгоняется и несется прямо на пулеметы, мужественно встречающие его свинцовым ливнем. Вот он неожиданно подпрыгивает, несколько секунд летит в воздухе и падает прямо на пулеметы, на пушки, на людей, уничтожая их и устремляясь дальше, оставляя позади раздавленную мешанину из металла и человеческих тел… Джонни вздрогнул: какой ужас!… Война — война без жалости, без сожаления о человеке, о его жизни… «Победоносное шествие наших машин раздавит миллионы красноармейцев, как грибы… »

Неожиданно раздался звонок телефона. Дик взял трубку:

— Я слушаю. Кто? Да, лейтенант Гордон на проводе. Вы получили приказ? Читайте, я слушаю.

Внимательно слушая, Дик делал пометки на лежащей перед ним бумаге.

— Да, да. Хорошо. Это все? Нет? Ага, телеграмма от генерала Ренуара? Зачитайте. Так, так. Хорошо. Благодарю. Всего хорошего!

И, обернувшись к Джонни, Дик сказал:

— Прислали подробный приказ о начале наступления. Поздравляю тебя с новой возможностью убедиться, кто прав — Том Даунли или генерал Ренуар. Кроме того, должен тебе сказать, что по завершении завтрашней операции мы с тобой уезжаем в штаб генерала Ренуара и поступаем в его распоряжение. Иди, Джонни, спать. Я и сам немного разберусь в приказе и тоже лягу. Надо запастись хоть толикой сил на завтра.

11. В СУМРАКЕ ДЫМОВОЙ ЗАВЕСЫ

— Лейтенант! Лейтенант! Их нет!..

Дик Гордон поднял с походной подушки тяжелую голову и неуверенным голосом, в котором сознание еще боролось с глубоким сном уставшего человека, переспросил:

— Что такое?.. Кого нет?..

— Большевиков нет, лейтенант. Никого нет. Чистое поле — ни траншей, ни проволочных заграждений, ничего нет. Они исчезли!

Гордон протер глаза: не то капрал Гертек сошел с ума, не то сам он, Дик Гордон, по–прежнему спит. Чушь какая- то!.. Не далее как вчера вечером сам Дик разглядывал вражеские позиции, выслушал доклад дежурного на наблюдательном пункте о странной перегруппировке советских войск — и теперь вот такое сообщение… Нет, здесь что–то не так… Дик посмотрел на часы: четыре утра. Через пятнадцать минут, согласно приказу, должно начаться наступление прыгающих танков…

— Капрал, вы сошли с ума. Большевики исчезли вместе со своими позициями… Ерунда!

— Простите, лейтенант, я вполне отвечаю за свои слова. С первыми солнечными лучами стало видно, что наши пушки направлены в чистое поле. Напротив наших позиций ничего и никого нет. Прошу вас, посмотрите и убедитесь сами. Сублейтенант Уолтерс уже ждет вас на наблюдательном пункте.

Последние остатки сна рассеялись. Неудачная шутка превращалась в нечто совершенно непонятное. Уолтерс уже ждет его на наблюдательном пункте… Ладно, посмотрим. И у Дика вдруг мелькнула странная мысль: вчерашняя перегруппировка советских войск… неужели это была подготовка к загадочному исчезновению?..

Гордон встал. Он поспешно накинул шинель и молча, перепрыгивая через две–три ступеньки, поднялся к ходу сообщения, ведущему к наблюдательному пункту. Быстрее, быстрее, нужно самому убедиться! Капрал Гертек едва поспевал за Гордоном. По пути Дик Гордон встречал людей, молча поглядывавших на него, словно желая что–то спросить; лица их выражали сдержанное удивление: очевидно, удивительное известие о таинственном исчезновении позиций противника успело разнестись по всем участкам…

Утратив свою обычную сдержанность, Дик Гордон ураганом влетел в помещение наблюдательного пункта. Не слушая слов дежурного, пытавшегося о чем–то доложить лейтенанту, не замечая хмурого лица Джонни Уолтерса, — Дик бросился к экранам перископа, позволявшим видеть вражеские позиции, экранам, на которых он своими глазами только вчера наблюдал странные маневры советских войск. За его спиной нагнулся к экрану капрал Гертек:

— Видите, ничего! Все чисто…

Действительно, на экране виднелось чистое поле. Оно простиралось бесконечно далеко — ни одного дерева, ни единого кустика. Гордон растерянно нажал на рычаг управления перископа. Картина на экране медленно подвинулась сперва направо, затем налево. И там, и здесь также не было ничего…

— Но еще вчера вечером я видел здесь траншеи, видел лес, рядом с ним происходила эта перегруппировка… — пробормотал Дик.

— И я видел, — отозвался Джонни Уолтерс, — но то было вчера. А сегодня ничего нет.