Аэроторпеды возвращаются назад - Страница 8


К оглавлению

8

В этой статье автор открыто говорил о настоятельной необходимости найти, наконец, выход из кризиса, охватившего весь капиталистический мир:

«Надо найти новые рынки, где можно было бы продавать товар, который теперь вынужден мертвым грузом лежать на складах. Где найти такие рынки?.. Ясно, не в капиталистических странах:. Такие рынки можно найти только за нашими восточными границами. Тех, кто по доброй воле не открывает границы для свободной торговой конкуренции, следует заставить их открыть силой оружия…»

Намеки автора статьи были совершенно недвусмысленными. Дик усмехнулся:

   — Вот, Джонни, что–то мне кажется, что собака зарыта не в вопросе гибели нескольких туристов, а значительно глубже. И эта статья может указать путь к тому месту, где на самом деле зарыта наша собака…

Однако разговор тут же оборвался, так как Дика Гордона вызвал профессор Ренуар. Войдя в его кабинет, Дик в удивлении остановился: профессор сидел за столом, одетый в военную форму с генеральскими погонами. Дик невольно выпрямился и стал по стойке «смирно». Профессор Ренуар улыбнулся:

   — Вижу, лейтенант, вы не забыли воинский устав. Очень рад. Но полноте, излишнее подчеркивание военных традиций нам ни к чему. Дело ведь не меняется от того, одет я в военную форму или в гражданскую одежду. По крайней мере, для нас с вами. Мы будем работать так же, как работали до сих пор — только поле приложения нашего труда существенно увеличилось. Хочу сообщить, что с этого момента вы наряду со мной и другими моими сотрудниками являетесь офицером Первой армии Заинтересованных Держав. Таков приказ военного министра. В ближайшее время мы выезжаем. Вижу еще одно свидетельство вашей воинской корректности — вы не спрашиваете, куда мы отправляемся. Для вас это пока что — секрет. Вы получите соответствующий приказ.

В комнату вошел человек в военной форме. Он подал профессору телеграмму, коснулся фуражки и вышел. Ренуар просмотрел депешу, и лицо его стало более строгим. Глаза блеснули недобрым огоньком. Брови сошлись на переносице. Теперь это был не хорошо знакомый Дику профессор Ренуар; он видел перед собой сурового военного, от которого можно было ожидать решительного приказа, человека, лично распоряжавшегося судьбой своих подчиненных, не останавливаясь ни перед чем.

   — Да, — еле слышно произнес генерал Ренуар. — Да…. Начинается… Что ж, начнем и мы.

Он поднял глаза на Дика Гордона:

   — Позовите, пожалуйста, лейтенанта Гагарина.

Через несколько минут в кабинет вошел Сергей Гагарин, невысокий блондин, худощавый и сдержанный, один из любимых ассистентов профессора Ренуара. Тот встретил его вежливым:

   — Садитесь, лейтенант.

Гагарин сел и внимательно посмотрел на Ренуара.

   — Прочитайте эту депешу.

Гагарин прочитал:

«Транспорты специальных грузов задержаны из–за забастовки железнодорожников, которые отказываются перевозить военное снаряжение. Прошу указаний.

Миети».

Возвращая телеграмму Ренуару, Гагарин услышал:

   — Вы понимаете, чем это грозит? Опоздание с перевозкой наших грузов может привести к задержке первого удара. Поэтому… поэтому вам поручается ликвидировать создавшееся положение с помощью вашей группы. В вашем распоряжении полицейские и военные отряды. Они помогут группе. Хотите что–то уточнить? Нет? Тем лучше. Жду депеши сегодня же ночью. Желаю успеха.

Подождав, пока Гагарин выйдет, Морис Ренуар расслабленно откинулся на спинку кресла и, вертя в руках серебряный, искусной работы нож для бумаги, задумался. Да, все идет так, как он и рассчитывал. Начиная с гибели туристов на Черном море, события развивались по хорошо продуманному плану. Профессор Ренуар, как он и говорил, не был политиком; впрочем, это не мешало ему быть человеком, достаточно осведомленным в делах политического свойства. Роль его института была скрыта от широких масс. С самого начала, еще несколько лет назад, когда военное министерство предложило ему взять на себя руководство институтом, он выдвинул масштабную программу в качестве единственно возможной основы своей работы.

Согласно этому плану, все работы института были в первую очередь направлены на разработку средств нападения, наисовременнейшего механического оружия. О, профессор Ренуар хорошо знал, что коммунистические газеты не ошибались, рассматривая его институт как орудие жестокой борьбы с мировым центром большевизма — Советским Союзом! Однако коммунистические газеты только строили догадки: а если бы они знали настоящее положение вещей?.. При этой мысли Морис Ренуар не мог сдержать довольной улыбки. Да, настоящее положение вещей!..

Разве знал кто–либо, кроме наиболее ответственных военных работников, что истинное руководство организацией будущей войны концентрировалось здесь, в стенах института?.. Разве знал кто–то, что директор института, профессор Ренуар, был одновременно и одним из ведущих руководителей будущих военных действий, генералом Ренуаром?.. И разве кому–либо было известно, что генерал Ренуар был автором плана большого комбинированного нападения на мировой оплот большевизма, автором, которому принадлежало и право осуществить этот план, начать разрушение Советского Союза, большевистского государства и гнезда коммунистической заразы?..

Нет, этого не знала ни одна газета. И суть работы института, этого огромного комплекса военно–исследовательских лабораторий, и положение профессора и генерала Ренуара в частности были строго засекречены. Пусть широкие круги представляют себе институт и организацию Мориса Ренуара, как некое новое научно–исследовательское учреждение. Морис Ренуар знал: придет время — и он покажет, на что он способен и для чего существует его институт.

8